Не знаю, что там, над нами, и какое оно. Но совершенно точно есть сила, которая все упорядочивает. Сколько бы наука и религия не пытались ее препарировать и преподносить публике в банках с формалином, эта сила больше их, старше, мудрее и могущественнее.
Она живая, чувствительная, любящая, но строгая. Она знает, как лучше. Она тыл. Она не покинет. Для личного удобства я называю ее Вселенной. Моя интуиция с ней в близких отношениях. Но как человек, которого приучали полагаться на голову, я ее частенько игнорирую. А она за это дает мне волшебных пенделей. Потому что с понимаем намеков у меня сложности.
волшебный пендель
Последний пендель получился очень качественным: я вылетела с работы накануне дня рождения и нового года. Неожиданно и нечестно. Был конец декабря кризисного 2014, массовые сокращения по всей стране и в агентстве, но это не утешило и не обезболило. Конечно, я рыдала. А как же. Вечер, ночь и часов до 11 следующего дня, моего дня рождения. Было ощущение, что из-под ног выбили землю. Но это чтобы я наконец полетела, а не топталась на ненужном мне месте.
Вселенная несколько раз намекала, но я же целеустремленная и сильная, а если одним словом – твердолобая, интуицию заткнула, скукожилась и почесала в офис, посвящать свою молодость тому, чтобы условная кока-кола продала еще миллион бутылок. Вселенная посмотрела на все это и резюмировала: “Вроде умная девка. А такая дура!” И пенделя. Часов в 11 следующего дня я подумала, что, должно быть, не зря все случилось накануне дня рождения и самое время что-то поменять, перестала рыдать, надела новое платье, накрасила губы и, окрыленная пенделем, полетела в свой новый год и новую жизнь.
“Легко не будет – будет интересно”, – звучала в голове фраза авторства одной моей знакомой, потрясающей женщины и талантливого лидера. Только покинув open space, я действительно вышла в открытый космос. Как же здесь хорошо! И как страшно…
побег из системы
На второй день нового 2015-го я поняла, что я самый грустный человек в мире и мне срочно нужно в Буэнос-Айрес. Пока во всех холодильниках страны еще не остыл оливье, билет был куплен. На целый февраль. Если у нас из активностей на этот месяц либо достать чернил, либо обнять кота, но непременно плакать, то там – лето и дышится легко. К поездке родился девиз: «Вселенная, я открыта для предложений!» И Вселенная предложила мне вернуться в Буэнос-Айрес через год, чтобы учиться на сомелье. Я согласилась. Но что делать целый год до этого, я понятия не имела.
Жить в системе проще, система все решает за тебя. Она говорит, во сколько начинать работу и во сколько заканчивать, сколько за это получать, когда идти в отпуск, куда ехать на корпоратив. В системе ограничена ответственность и всегда виноват кто-то другой. Этим она очень привлекательна и опасна.
Когда выпадаешь из системы, сначала одуреваешь от счастья, что наконец-то свободен и больше не живешь по чужим правилам, потом одуреваешь от ответственности: теперь правила нужно создать самому, по сути, стать системой для себя и, вероятно, для других. Но и создать их – только полдела. Эти правила нужно постоянно отстаивать, и в первую очередь перед самим собой. Очень уж тянет назад, в компромиссы, где безопасно. Даже меня, с моим бунтарским характером. Но я сказала себе не поддаваться на провокации и бунтовать до конца, пока не искать стабильности, а, пользуясь случаем, пробовать новое. Я решила делать то, что нравится, и не делать того, что не нравится.
точка невозврата
Эффект от этого решения был фантастическим. За тот год, не будучи привязанной ни к какому офису, мне удалось сделать столько разного, интересного, независимого и смелого, что, оглянувшись, я поняла: а пендель и вправду волшебный! Из главного: были пресс-центры международных соревнований по фигурному катанию (счастье мое!), теннису и легкой атлетике, была творческая работа с сетью лучших семейных кафе России, которые я нежно любила еще до и мечтала, как было бы здорово для них придумывать, и самое сумасшедшее – был детский английский лагерь в Сочи.
Сумасшедшее не только потому, что один мальчик 13-ти лет называл меня «госпожа директор», а другой того же возраста – «зая» и «моя будущая жена», но еще и потому, что круглосуточная ответственность за 200 с чем-то детских голов, душ и сердец на протяжении двух с половиной месяцев – ноша свинцовая.
Должно быть, безумие владело мной в тот момент, когда я согласилась возглавить проект. Я не представляла, на что иду. Так тяжело мне не было никогда. Меня нередко посещала мысль, что если переживу, справлюсь с этим, смогу вообще все. Пережила. Когда от отеля отъехали автобусы, увозя в аэропорт детей последней смены, я села на бордюр, закрыла лицо руками и разрыдалась. Наконец-то я могла себе позволить быть слабой. Я была счастлива, что никто не умер и не покалечился. И одновременно мне было очень грустно, что все закончилось. У меня не осталось сил, но накопилось много нежности.
В то лето все 200 с чем-то нашли новых друзей, кто-то встретил любовь, с собой они увезли историй и впечатлений на всю жизнь. Я видела, как каждый день они росли и менялись, как справлялись с трудностями, мелкими и покрупнее, как взрослели. Они уехали другими людьми. Это было самое стóящее и настоящее, что я сделала за свою жизнь.
После такого невозможно вернуться в офис и продавать кока-колу.
буэнос-айрес против зоны комфорта
Год от Буэнос-Айреса до Буэнос-Айреса тянулся мучительно долго. Я была настроена решительно и мысленно подгоняла время. Но когда в запасе оставалась всего пара месяцев, я серьезно запаниковала: куда ж опять меня черти несут? Другой конец света, где меня никто не ждет, страна по-прежнему в тяжелом экономическом положении, сложно найти квартиру, работу, стабильность. Проверку рациональностью идея не проходила.
Если же смотреть с другой перспективы, меня никто не ждал нигде (кроме родителей в Борисоглебске), поэтому можно было отправляться куда угодно. Но сначала я поехала в мой маленький милый Борисоглебск, где ничего не происходит. Однако в тот раз произошло.
Было чудесное зимнее утро. Солнце просачивалось через неплотные ночные шторы, наполняя мою комнату теплым приглушенным светом с эффектом сепии. Я только-только просыпалась, лежала, свернувшись калачиком. Было так хорошо, тихо и спокойно, что хотелось остаться в том состоянии навсегда. То был утробный, абсолютный комфорт, опыта переживания которого мы не помним, но инстинктивно стремимся в него вернуться. И я нашла его. Пожелай я того, таким могло бы стать каждое мое утро, неспешным, тягучим, безупречным.
Не нужно просыпаться рано, тревожиться, торопиться, будет забота, еда и время, чтобы читать, рисовать, смотреть кино, лениться сколько хочется. Родители были бы рады, если бы я осталась с ними, они неоднократно говорили мне это. И тут я почувствовала себя в ловушке. Это было похоже на чарующее пение сирен, которое неминуемо ведет к гибели, если проявить слабость. Поддайся я, и однажды утром с постели встала бы немолодая женщина, живущая с родителями, которая когда-то испугалась вызова и увязла в зоне комфорта. Меня будто окатило ледяной водой. Я мгновенно поднялась, твердо решив лететь в Буэнос-Айрес.
Там, конечно, хаос. Но где сейчас не хаос? И чтобы хаос не смёл, не подмял под себя, надо стать гибким и текучим, смелым, фантазером, придумывать и пробовать новое, потому что старое уже не действует. Легко не будет – будет интересно.
легко не будет, будет интересно
Подходит к концу мой первый год учебы на сомелье. Будет ли это профессией моей жизни или только шагом на пути в ее поисках, покажет время. Я не ставлю перед собой цели стать лучшим сомелье мира, а просто получаю удовольствие от процесса и подхожу к новому делу с энтузиазмом и душой. Я даю себе право на перемены и на эксперименты. И на счастье.
Я больше слушаю свою интуицию. Я беру ответственность за свою жизнь, но избавляюсь от иллюзии контроля. Я выбираю не суетиться понапрасну и не жить с надрывом. Я позволяю себе высыпаться, засиживаться допоздна с друзьями, долго гулять, наслаждаясь пением птиц и пьянящим весенним воздухом из жасмина и липы.
Не знаю, сколько еще волшебных пенделей для меня заготовлено и куда они должны привести. Но совершенно точно у Вселенной на меня большие планы.